Неточные совпадения
И так сильно было его негодование, что тотчас же прекратило дрожь; он приготовился войти с холодным и дерзким видом и дал себе слово как можно больше молчать,
вглядываться и вслушиваться и, хоть на этот раз, по крайней мере,
во что бы
то ни стало победить болезненно раздраженную натуру свою.
Вглядевшись и вслушавшись
во все, что проповедь юного апостола выдавала за новые правды, новое благо, новые откровения, она с удивлением увидела, что все
то, что было в его проповеди доброго и верного, — не ново, что оно взято из
того же источника, откуда черпали и не новые люди, что семена всех этих новых идей, новой «цивилизации», которую он проповедовал так хвастливо и таинственно, заключены в старом учении.
Но я подарил их Тимофею, который сильно занят приспособлением к седлу мешка с чайниками, кастрюлями, вообще необходимыми принадлежностями своего ремесла, и, кроме
того, зонтика, на который более всего обращена его внимательность. Кучер Иван Григорьев
во все пытливо
вглядывался. «Оно ничего: можно и верхом ехать, надо только, чтоб все заведение было в порядке», — говорит он с важностью авторитета. Ванюшка прилаживает себе какую-то щегольскую уздечку и всякий день все уже и уже стягивается кожаным ремнем.
Так-то вот я и набрел на публичный дом, и чем больше в него
вглядываюсь,
тем больше
во мне растет тревога, непонимание и очень большая злость.
Когда голова Лавровского опускалась еще ниже и из горла слышался храп, прерываемый нервными всхлипываниями, — маленькие детские головки наклонялись тогда над несчастным. Мы внимательно
вглядывались в его лицо, следили за
тем, как тени преступных деяний пробегали по нем и
во сне, как нервно сдвигались брови и губы сжимались в жалостную, почти no-детски плачущую гримасу.
При входе в спальный вагон меня принял молодой малый в ловко сшитом казакине и в барашковой шапке с бляхой
во лбу, на которой было вырезано: Артельщик.В суматохе я не успел
вглядеться в его лицо, однако ж оно с первого же взгляда показалось мне ужасно знакомым. Наконец, когда вес понемногу угомонилось, всматриваюсь вновь и кого же узнаю? —
того самого «мальчика без штанов», которого я, четыре месяца
тому назад, видел
во сне, едучи в Берлин!
Но луна все выше, выше, светлее и светлее стояла на небе, пышный блеск пруда, равномерно усиливающийся, как звук, становился яснее и яснее, тени становились чернее и чернее, свет прозрачнее и прозрачнее, и,
вглядываясь и вслушиваясь
во все это, что-то говорило мне, что и она, с обнаженными руками и пылкими объятиями, еще далеко, далеко не все счастие, что и любовь к ней далеко, далеко еще не все благо; и чем больше я смотрел на высокий, полный месяц,
тем истинная красота и благо казались мне выше и выше, чище и чище, и ближе и ближе к Нему, к источнику всего прекрасного и благого, и слезы какой-то неудовлетворенной, но волнующей радости навертывались мне на глаза.
Мать моя постоянно была чем-то озабочена и даже иногда расстроена; она несколько менее занималась мною, и я, более преданный спокойному размышлению, потрясенный в моей детской беспечности жизнью в гимназии, не забывший новых впечатлений и по возвращении к деревенской жизни, — я уже не находил в себе прежней беззаботности, прежнего увлечения в своих охотах и с большим вниманием стал
вглядываться во все меня окружающее, стал понимать кое-что, до
тех пор не замечаемое мною… и не так светлы и радостны показались мне некоторые предметы.
— Сальная свеча, горящая на столе, озаряла ее невинный открытый лоб и одну щеку, на которой, пристально
вглядываясь, можно было бы различить мелкий золотой пушок; остальная часть лица ее была покрыта густой тенью; и только когда она поднимала большие глаза свои,
то иногда две искры света отделялись в темноте; это лицо было одно из
тех, какие мы видим
во сне редко, а наяву почти никогда.
Душа
во мне замирала при мысли, что может возникнуть какой-нибудь неуместный разговор об особе, защищать которую я не мог, не ставя ее в ничем не заслуженный неблагоприятный свет. Поэтому под гром марша я шел мимо далекой аллеи, даже не поворачивая головы в
ту сторону. Это не мешало мне
вглядываться, скосив влево глаза, и — у страха глаза велики — мне показалось в темном входе в аллею белое пятно. Тяжелое это было прощанье…
И вместе с
тем я чувствовал, что беседка из ветвей в лесу встает
во всех подробностях, которых я не замечал раньше, и всякая подробность обрастает в воображении особенными впечатлениями, и мне страшно
вглядеться в лицо человека, как будто зашевелившегося на пне, но ямщик требует от меня, чтобы я непременно
вгляделся…
Кривой промолчал,
вглядываясь в огни слободы, тонувшие где-то внизу,
во тьме.
И вся холодея и замирая от страха, она по-прежнему зоркими, внимательными глазами
вглядывается в полутьму. Постепенно затихают вокруг нее вечерние звуки… Прекращается шепот сонных девушек… Воцаряется обычная ночная тишина… Вот только вздохнул
во сне кто-то… да тихо вскрикнул в противоположном конце спальни, и все снова затихло в
тот же миг.
Кириллов —
тот нашел,
во что нужно переделываться: переродиться физически и стать человеком. Но когда мы
вглядимся ближе в его человекобога, мы увидим, что это уже полный мертвец, в котором не осталось ни капли жизни.
Осмелюсь вам поперечить, господин пастор, — со всем уважением к вашему сану, — это не сказка, не выдумка, а… (озирается со страхом кругом и
вглядывается пристально в густоту леса) я доложу вам, во-первых, о
том, что видел своими глазами.
—
Во всяком случае, я никого не назвал. Итак, князь Луговой очень пристально
вглядывался в даму, которая и не думала отворачиваться от него; я даже заметил, что они обменялись довольно красноречивыми взглядами, это возмутило меня. В
то же время дама, заметив, что я на нее смотрю, обернулась в мою сторону и наградила меня такой же прелестной улыбкой, которая разом усмирила мой гнев…
Пройдите по большой толпе людей, особенно городских, и
вглядитесь в эти истомленные, тревожные, больные лица и потом вспомните свою жизнь и жизнь людей, подробности которой вам довелось узнать; вспомните все
те насильственные смерти, все
те самоубийства, о которых вам довелось слышать, и спросите:
во имя чего все эти страдания, смерти и отчаяния, приводящие к самоубийствам?